Я из России, выросла в религиозной семье. Мы – баптисты, и из-за веры нам жилось нелегко. Я работала учителем в школе, и случилось так, что я не только потеряла работу, но и не могла больше устроиться на новую. Конечно, мне не говорили конкретно, из-за чего отказывают. Находили разные другие предлоги, но было понятно, что из-за религии.
Моего дядю и его двоюродного брата, тоже баптистов, как-то раз избили до смерти. Я переехала в другой город, но и это не помогло. Меня тоже били, но не так сильно, я все-таки женщина, пожалели.
Семь лет назад я смогла получить туристическую визу в США и – бежала. На момент иммиграции у меня была взрослая дочь, которая из-за угроз решила прекратить свою борьбу за веру. Я же не сдавалась, поэтому в США приехала сама, без дочери и мужа, которых, можно сказать, потеряла из-за преследований.
Но, как оказалось, трудности в США только начинались, просто они были другими: языковой барьер, ожидание документов, долгий поиск работы. Было очень тяжело. Однако с религиозными взглядами у меня здесь совершенно не было и нет проблем.
После подачи на убежище я ожидала документы, но они каким-то образом потерялись. Иммиграционная служба не прислала письмо с вызовом на интервью. Мой кейс был утерян, а вместе с ним и право на работу.
На восстановление моего дела по убежищу ушло три года.
Я обратилась к иммиграционному адвокату. К сожалению, тогда Марину Шепельски я еще не знала. Огрехи, которые допустил мой первый адвокат, были непозволительными. Меня не уведомляли даже о каких-то элементарных вещах. И я решила поменять адвоката.
Второй адвокат, как мне показалось, просто вымогала у меня деньги. Мы с ней оговорили сумму. Я начала по частям ее выплачивать. Через какое-то время адвокат запросила еще большую сумму, иначе, мол, в суд не пойдет. В это время мне посоветовали Марину Шепельски, с которой у нас сразу сложилось эффективное сотрудничество. Она все могла мне объяснить понятным языком. Мое дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. До этого я была на грани отчаяния, ведь с каждым разом сил оставалось все меньше и меньше. Однако она меня убедила продолжать бороться.
Марина запросила у предыдущего адвоката мое дело, но та отказалась, все требовала деньги. Но Марина не сдалась и получила все документы по моему делу через суд, вопреки козням предыдущего адвоката. Потом нам пришлось переносить суд, так как новый прокурор Джефф Сешнс ввел новые правила, которые сильно осложняли мою защиту. Оказалось, что факт того, что меня избили гражданские лица, а не полиция, – недостаточное основание для убежища, хотя раньше было достаточное. Нам пришлось искать новую стратегию.
В день суда у меня случился нервный срыв: я рыдала, боялась, не смогла прийти. Марина приняла удар на себя, а мне сказала срочно идти к доктору и взять справку о моем состоянии.
В результате, неявку мне простили, и суд на третьем слушании я выиграла. Было очень трогательно услышать от судьи “Добро пожаловать в Америку”. Я плакала от радости и до сих пор очень благодарна Марине.
Я получила статус беженца, живу в Нью-Йорке, скоро буду подавать документы на грин-карту.